Леонид Гроервейдл●●Кое-что о наших соседях●Часть 14

Материал из ЕЖЕВИКА-Публикаций - pubs.EJWiki.org - Вики-системы компетентных публикаций по еврейским и израильским темам
Перейти к: навигация, поиск

Книга: Кое-что о наших соседях
Характер материала: Эссе
Автор: Гроервейдл, Леонид
Дата создания: 18/11/2011. 
Часть 14

Содержание

Деревня Марда

Деревня Марда. Вид из Ариэля .

Под горкой, на которой стоит Ариэль, расположена деревня Марда.

Бывшая лояльная деревня

Раньше она считалась деревней, сотрудничающей с Израилем. Эта репутация держалась на мухтаре и участковом полицейском. Мухтар не любил нарушителей порядка и всегда без колебаний применял оружие против воров и бандитов. То же делал участковый, отказавшийся уволиться по приказу Арафата в 1987 году. Держали в деревне элементарный порядок.

Но после ословских соглашений наших союзников в арабских деревнях стали просто подло сдавать. Людей демонстративно вешали прямо перед постами нашей армии. Командующий округом генерал Мицна запретил военным вмешиваться – во избежание жертв среди мирного арабского населения. Участковый из Марды – немолодой уже человек – заболел и умер. А мухтар выбил себе израильское гражданство и уехал из Самарии куда-то «вниз».

Теперь мардаки вовсю стараются исправить свою репутацию среди окрестных деревень – с помощью мелких и крупных пакостей против евреев, едущих мимо них по шоссе.

Архитектурно-хронологические маркеры

Марда хорошо видна сверху с обзорных площадок для туристов. Как и соседняя с ней деревня по другую сторону шоссе. Как и следующая – на противоположной стороне долины. Все они (и все остальные) имеют интересную особенность. В наших местах со времён мезолита и до восьмидесятых годов двадцатого века строили дома из дикого камня – известняка. Таких камней везде валяется больше чем надо. А при разравнивании площадки под строительство или прокладке дороги наламывают ещё. Собирай и строй. Минимум скрепляющего раствора – и готова стена.

Где-то в середине восьмидесятых то ли благосостояние повысилось, то ли цемент подешевел, но изменился общепринятый метод строительства. Стали строить дома или из монолитного железобетона, или заполняя монолитный каркас ненесущими стенами из шлакоблоков. Как правило, у арабских домов ниже пяти этажей были плоские крыши с торчащей из краёв арматурой. Заготовка под надстройку ещё одного этажа – при наличии денег и потребности (роста семьи).

Таким образом, в арабской деревне всегда легко понять, какие дома когда построены. В Марде четыре-пять домов из камня. Сотни остальных – бетонные. Аналогичное соотношение во всех деревнях в окрестностях Ариэля. Значит, эти дома стали строить после того, как в 1978 году началось заселение еврейских посёлков. Не было евреев – не было тут и арабов.

Вид на деревню Кифл Харес (напротив выезда из Ариэля на Транссамарийское шоссе. Все дома в кадре - постройки конца XX - начала XXI века

Строительный бум 1990-х годов

Впечатление о соседних деревнях как о маленьких было правильным в 1998 году. Сейчас эти деревни выросли против тех времён раз в десять. В последние годы двадцатого века, под громкие вопли о притеснениях и бедности, велось лихорадочное строительство.

Никто не знал, откуда столько денег на эти стройки. В газетах писали о переводах из Саудовской Аравии. Проезжая сквозь Бидию и Месху, я видел новостройки и достройки на существующих домах. Кое-где торчал новый этаж без крыши, иногда две стены нового этажа. То есть, строили на все имевшиеся деньги – сколько получится построить. Видимо, деньги поступали целевым назначением на строительство.

А внутри «зелёной черты» были попытки скупать квартиры в периферийных городах – Цфате, Тверии. В Нацрат-Илите тоже оживился спрос на квартиры со стороны жителей Назарета и соседних деревень. Очевидно, саудовские деньги таки приходили. Стиль строительства опять изменился. Теперь строят изящные виллы, сразу с двускатными крышами, облицовывают красивой плиткой. Появились и многоквартирные дома западного типа, где живут каждая семья в отдельной квартире.

Взгляд на арабские деревни изнутри

Однажды на шоссе в пределах Бидии была большая пробка, и водитель маршрутки решил объехать её по главной улице. Он свернул в переулок и выехал на параллельную улицу. При этом говорил, как будто вёл экскурсию: вот тут у них банк, а там у них контора мэра, а там их больничная касса. Я ничего не заметил. Дома были хорошие, красивые. Как и на шоссе, из некоторых окон торчали южноамериканские флаги – явление, знакомое по Назарету.

Через полгода после вселения в Ариэль меня выгнали с работы. Не за то, что поселенец, а просто сокращение штатов. Ещё через три месяца я вышел на новую работу – в Тель-Авиве. Стал осваивать новую схему езды. Вообще-то, ехать там было одним автобусом компании «Дан» чуть ли не от двери до двери. Но в первые дни я это ещё не осознал.

Где-то на третий день работы я сел на автобус «Эгеда», идущий в Тель-Авив на центральную автостанцию. Автобус свернул с Транссамарийского шоссе налево и поехал по траектории чокнутой кометы. По дороге до Тель-Авива он объехал половину посёлков южной Самарииудела Биньямина»). В нескольких местах между двумя еврейскими посёлками автобус шёл по арабской деревне. В одной из них у дороги стоял большой щит с надписью «Palestine authorities»[1] и перечислением отделов, сидящих в большом доме у дороги. Дома в деревнях были новенькие, красивые, облицованные белой плиткой.

В конце пути по Самарии, у КПП стояла небольшая группка арабов – каких-то дочерна загорелых, ощутимо плохо и грязно одетых. КПП был куда меньше и примитивнее, чем тот, что на Транссамарийском шоссе. Несколько километров к югу от района Ариэля и промышленной зоны Баркан – и совсем другая обстановка.

Автоприключения

Я купил свою первую машину. На какую денег хватило. Битую-перебитую. Стал ездить на ней на работу.

Авария у "зелёной черты"

Через несколько выездов по дороге домой машина встала. От КПП метров семьсот, до ворот ближайшего посёлка примерно столько же. Постоял, остыл, начал ехать. Тут у меня вышибло первую передачу, машина встала, и сзади в меня въехал какой-то чудак.

Наверное, и после этого стоило попытаться доехать до гаража своим ходом. Но я был деморализован и вызвал страховой буксир. Стою, жду. Темнеет. Мимо идут арабы – по одному и группами. Проехал какой-то тип на осле, посмотрел нехорошим взглядом. Наши меня не видели – я был слишком далеко.

Подъехали солдаты в джипе. Спросили, какого … я тут делаю в такое время. Понимаю ли я, где нахожусь. Выяснив обстановку, вызвали полицию. Подъехал полицейский патруль. Велел убрать машину на обочину. А как? Ведь она не едет! Полицейский моментально наловил с десяток прохожих арабов, которые проволокли машину метров пять в нужную сторону. Солдаты стерегли меня до приезда буксира.

Приехал хитромордый тип непонятного происхождения, погрузил мою машину, и мы поехали. Водило тут же начал выяснять, к кому я обращаюсь за ремонтом. И предложил завезти в хороший гараж в Бидии. «Там возьмут вдвое меньше. Евреи – всегда воры. В этом гараже берут по справедливости». Я представил себе, как и на чём я буду добираться до этого гаража и как из него выбираться – и отказался. Водило – маклак продолжал зудеть, но Бидия уже осталась позади.

Рассерженный, что сорвалась добыча, он потребовал у меня чаевые за доставку (хотя оплата буксировки – по страховке). И получил их. Пусть подавится.

Автосервис имени Багдадского Вора

Арабские ремонтные мастерские в Иудее и Самарии – отдельная песня. Сказочная дешевизна их работы держится на трёх китах: маленькая зарплата работников, отсутствие налогов и краденые запчасти. В конце девяностых годов количество автомобильных краж скакнуло вверх свечкой. Машины угоняли на освобождённые территории и продавали в арабские мастерские на разборку.

Один ариэлец рассказывал, как он пригнал свою машину на ремонт в арабский гараж в одной из соседних деревень. Осмотрев машину, хозяин послал работника за запчастями. Клиент посмотрел, куда пошёл работник. За мастерской стояла новенькая машина той же марки явно в лучшем состоянии, чем его…

Из-за краж резко подорожала страховка. Размер взноса стал зависеть не только от цены и технических параметров машины, но и от статистики угонов данной марки. Сколько выгадывали на ремонтах и техобслуживании дураки, съезжавшиеся со всей страны в гаражи за «зелёной чертой», столько проигрывали на страховках.

Когда кипит вода в радиаторе

Я ехал в гости к родителям в Нацрат-Илит. Мотор стал греться как раз на скоростной приморской трассе, где некуда свернуть на обочину. Когда стало куда свернуть, машина просто остановилась. Я выставил знаки на дорогу и стал ждать, пока остынет мотор.

Напротив меня, в нескольких километрах от города Зихрон-Яаков, была бедуинская деревня. Через несколько минут приехал дружелюбный усатый мужик на тракторе. Остановился, подробно расспросил, в чём дело и сказал, что надо съехать на обочину, чтобы кто-нибудь не долбанул.

- Да как же я съеду? Ведь мотор не заводится!

- А на нейтральной передаче назад, под горку.

И как я сам не догадался!

Залив в радиатор последнюю воду, кое-как ехал я в Нацрат-Илит. В Яфие на узкой двухрядной дороге, идущей по краю оврага, была страшная пробка в обе стороны. Мотор снова начал греться, и я тащился на второй передаче, дрожа от страха. Боялся остановиться в этой пробке и больше не сдвинуться с места. Не исключено, что мой рыдван в этом случае просто скинули бы с обрыва. И правильно бы сделали. С боковых улиц просились впустить их в поток, но я вынужден был вести себя, как последняя свинья, и не пускать.

Прибыв на место, я, прежде всего, позвонил друзьям и спросил, куда ехать чиниться. Мой друг, завхоз одной сильно моторизованной конторы, послал к мастеру, чинившему все машины его хозяйства. В Назарет. И позвонил, и договорился. Это гарантировало, что мне сделают хорошо и не станут грабить при расчёте.

Утром в субботу я приехал в мастерскую к весёлому мужику с большим крестом на груди. Перед воротами другой мужик, похожий на него, восстанавливал из состояния металлолома старый радиатор. Мыл от ржавчины, заваривал дыры, что-то откручивал и прикручивал. К концу моего пребывания в мастерской радиатор уже был целым и почти блестел. Правда, этот был не для моей машины. Мне поставили другой, тоже восстановленный.

Велели прийти в понедельник, потому что в воскресенье они не работают. Услышав о моих обстоятельствах (что прийти смогу только в пятницу), поставили мой заказ первым приоритетом. На кой им ляд занимать место у мастерской целую неделю! Работа заняла два часа. Я прошёлся по окрестным лавочкам за овощами и молоком, вернулся – всё готово. Тут к мастерской подошёл пожилой человек в рыжей галабие и рыжей куфие и что-то мне забубнил. Хозяин перевёл: «Дай ему шекель». Я был так рад, что дал пятёрку.

Спросил, не починят ли они мне и коробку передач. Но это были узкие специалисты по радиаторам. Чинить всё остальное отправили к родственнику. Тот проверил неполадки и сказал, что надо менять. Цена: с квитанцией около шести тысяч, без квитанции – меньше трёх. У меня лишних денег не было, а поступления в налоговое управление меня уже не очень волновали. Поскольку мой «Форд-сьерра» был на тот момент пятнадцатилетним старичком, я не очень боялся, что в него поставят краденые детали. Такие машины уже негде было красть. Оставил машину и задаток и приехал через неделю.

Машина шла легко, передачи переключались плавно, в общем – красота. Только спидометр не работал. Такое и раньше случалось на малых скоростях. Но и на больших спидометр показывал шиш. Пришлось срочно возвращаться. Мастер не стал отпираться, а быстро и чётко разобрал что надо, поставил всё на место, и на том дело кончилось.

Базар поперёк дороги

Мы с женой возвращались из Нацрат-Илита в пятницу днём. Заехали на пляж в Хайфе, искупались и уже в тёмное время проехали КПП по пути к Ариэлю. Было полседьмого вечера. На подъезде к Месхе стало густеть стадо машин у дороги. Толпы народу ходили туда-сюда между горами всякого товара, лежащего на земле перед магазинами.

В самой деревне толпа народу оставила только узкий проезд, который грозил сомкнуться прямо перед капотом. Я бы остановился, чтобы не ударить кого-нибудь зеркалами по лицу, но следом за мной ехал полицейский и кричал в громкоговоритель: «Едь, едь! Не останавливайся!». Люди, сновавшие вокруг машины, уходили прямо из-под моих колёс. Им тоже не очень-то было куда отскочить – столько народу толклось на узкой обочине. На скорости 20 километров в час я чувствовал себя автохулиганом. Между двумя деревнями базар слегка поредел. В Бидии началось то же самое. Так мы увидели знаменитый самарийский субботний базар.

Один из кварталов арабской деревни Бидия в Самарии

На него приезжали с половины территории Израиля. Весь Тель-Авив уж точно. Рассказывали, что там в некоторых магазинах работали арабки, говорившие свободно по-английски и по-французски, но не знавшие иврита. Здешние арабки французского не знают. Они в те времена скорее нахватались немного русского, в добавление к ивриту. Значит, торговый бизнес давал работу людям из Иордании или Ливана.

Назывались цифры товарооборота этого базара. Откуда они брались – хрен знает. Самая большая из фигурировавших величин – полмиллиарда в год. До сих пор не разобрался, шекелей или долларов (курс тогда был примерно 4.30 шекеля за доллар).

Мы сделали выводы, и никогда не пробовали выезжать из Ариэля в субботу. Все прогулки на машине – только в пятницу с утра до пяти вечера. Пока дорога проезжая.

Автогрифы

В конце ноября я приехал в Нацрат-Илит на день рождения тёщи. Заехал в торговый центр за цветами, встретил там жену, поехавшую своим ходом с утра. Вместе мы не спеша ехали по городу с покупками, когда начался первый в том году дождь.

Кто не бывал в Израиле – не представляет себе, что это такое. Российский гололёд нашему первому дождю младший брат. Вся пыль, накопившаяся на дороге за сухой сезон, смешивается с водой и превращается в идеальную смазку. Потом её смоет, но пока…

Нацрат-Илит – горный город. На скорости около 15 километров в час я съехал с крутого спуска в кольцевую развязку и стал поворачивать налево. Машина шла прямо. В вышку электропередачи, от неё рикошетом в бордюр. Обе правых шины дали последний салют, разорвавшись в тряпки, машину выкинуло на тротуар, и уж тут сработал руль. Раздался тихий кряк, и дерево оказалось глубоко внутри капота моей машины. Светлая ей память.

Мы практически не ушиблись. Жена пошла с покупками домой к своим родителям, а я стал ждать эвакуатора. Приехал тип, чрезвычайно похожий на своего коллегу, буксировавшего меня в первый раз. Погрузили, и он спросил, куда везти. Откуда я знал, куда? Надо продать кому-нибудь на запчасти.

Поехали к тем весельчакам, что чинили мне радиатор. Им запчасти были не нужны. Посоветовали, куда ехать. Приехали, и водило пошёл вести переговоры с хозяином мастерской. Вернулся и сказал, что тому не нужны детали с «Форда». Поехали по местам, которые знал он. Нигде не нужно. Надо выбросить на свалку. А где тут свалка? Не знаю. Бросить где попало нельзя – оштрафуют.

И тут водило предложил последнюю возможность. Он знает одно место. Я, разумеется, понимал, что паршивец меня морочит. Потаскал по городу, чтобы внушить безнадёгу, и теперь предлагает вроде бы выход – продать тем, кто его нанял. За гроши. Но у меня не было никаких других вариантов. Да и цена этого металлолома меня не очень интересовала. Несколько сотен плюс-минус не меняли ситуацию. Убытки были серьёзные, страховки на машину не было. Кто станет страховать такое? Годовая страховка дороже этой машины!

Приехали в автопотрошильню. У этой фирмы есть шестиэтажный склад битых машин, стоящий около проезда из Назарета в Нацрат-Илит. Без стен, только каркас и межэтажные перекрытия. Так что всякий видит из окна автобуса огромную этажерку, набитую покорёженными машинами. Вышел хозяин и поговорил с водителем перевозки. Тот ему доложил, что машина кончена, масло вытекло. Вердикт хозяина: «Нечего мне с ней делать. 500 шекелей».

Водило занялся разгрузкой. Хозяин ушёл в контору, и вышел другой араб. Спросил водилу, что сгружаем. Да вот, битая машина, масло вытекло… «Нечего мне с ней делать. 200 шекелей».

Отдав ему ключи и документы на машину, получив копию для представления куда надо и две сотни на пропой, я побрёл к автобусу. Настроение было мерзкое. Вдобавок восемь часов ничего не было во рту. Подойдя к лавочке, я спросил пива. Не было пива в этой лавочке! На пожилом хозяине была белая круглая шапочка, борода и сочувственная улыбка. Такие как я были в этом месте стандартным явлением. Предложил мне сок - очень вкусный и необычно дешёвый. Пока я шёл к автобусу, на улицах Назарета народ от меня держался подальше. Хотя я совсем не кусаюсь. Это у меня просто морда была такая.

Примечания

  1. Палестинские власти (англ.)


К оглавлению.